Я родила ребенка, чтобы не общаться с мужем. Мне хотелось, чтобы существо, которому дам жизнь я сама, было только моим…
Ссора затягивалась. На кухонном столе вырос замок из зубочисток. Муж всегда сооружал безумные штуки из подручных материалов, когда нервничал. Я видела, что он хочет помириться, но сейчас меня в нем все раздражало. Не хотелось смотреть на его унылую физиономию, слушать его тягучее «ну-у-у» и наблюдать, как его пальцы прилаживают палочку к палочке. Словно дитя, честное слово. Но с настоящим малышом было бы проще: он бы меня, по крайней мере, слушался…
— Наташ, ну скажи, что тебе все-таки от меня нужно?
— От тебя? Ничего! Хотя… Леш, нам нужен ребенок.
Последнюю фразу я выпалила неожиданно даже для себя. Но как он отреагирует?
Муж округлил глаза:
— Ну, ты ведь понимаешь, мы сейчас в таком положении… не лучшем… Да и я не готов еще… Ты пошутила? «Ты вечно ко всему не готов, — с тоской подумала я. — Но мне, знаешь, не до шуточек!»
Превращение принца
Незадолго до этого разговора мы с Лешей отметили третью годовщину совместной жизни. Муж, конечно, забыл о празднике, после моего напоминания побежал в киоск за цветами — но настроение было уже испорчено. Впрочем, оно и так в последнее время было не фонтан. Я постоянно вспоминала чью-то фразу: «Дорогой, мы были бы чудесной парой… Если бы не ты!» Я чувствовала, что мне тяжело находиться с этим чужим мужчиной под одной крышей.
В период наших встреч все было совсем не так… Мои родственники к тому времени постоянными криками и придирками сделали жизнь невыносимой, и после очередного скандала я, демонстративно выписавшись с их жилплощади, переселилась в общежитие. Но самостоятельная жизнь оказалась настолько не сахар!..
Во-первых, в общаге были жуткие условия. Лифт не работал, свет на лестнице не горел, и я ковыляла на девятый этаж, спотыкаясь о бутылки и пугаясь буйных компаний. Во-вторых, комендантша грозилась «выставить в два счета». И, наконец, мне было попросту одиноко. Со мной никто не хотел общаться, даже если я делала попытки сблизиться. Однокашники казались инопланетянами, которые говорят на другом языке… И вот после пяти лет неустроенности мне встретился человек, который смеется моим шуткам и сочувственно выслушивает мои жалобы! А еще у него есть квартира — райское место, откуда не выгоняют, где никто не норовит написать гадость на двери… Я была на седьмом небе.
Но я быстро поняла, что, радуясь нашему чудесному взаимопониманию, на самом деле разговаривала сама с собой. А любимый играл роль зеркала… После свадьбы начались другие диалоги.
— Леш, почему ты не заплатил за телефон?
— Ты же не напомнила…
— А что ж ты меня не предупредил, что сегодня на весь вечер — к другу?
— Я как-то не подумал…
Он ничего не делал без контроля. От каждого дела пытался отделаться. Отвечал междометиями. Больше всего на свете Лешу интересовал телевизор: у экрана он вообще переставал реагировать на остальное. Но, возмущаясь каждым его шагом, я с грустью понимала: у меня нет сил с ним расстаться.
Нам нужен третий
Куда я денусь, если скажу ему: «До свидания!»? Моей зарплаты на квартиру не хватит. Отсуживать половину его однокомнатной — абсурд. Да и не смогу я опять остаться одна на всем белом свете… «Леша не такой уж плохой человек, — убеждала себя я, — не пьет и не изменяет…» И у меня получалось убедительно… Пока я опять не сталкивалась с какими-нибудь его «милыми» манерами: при уборке рассовывать все «плохо лежащее» под диван или в сотый раз забывать побриться перед тем, как забраться вечером ко мне под одеяло с нежностями.
— Нам нужен ребенок! — это прозвучало с бухты-барахты, но я сосредоточилась на этой мысли, как тонущий
на спасательном круге. Я и правда начала мечтать о радости материнства! Да, из невнимательного — не очень
хороший отец, но… Тут я все возьму в свои руки. У меня появится влияние, которого нет сейчас. Потому что у меня будет родное существо, которое полностью зависит от меня, которое я буду воспитывать, как захочу. Да и реже буду видеть рассеянный взгляд супруга…
Муж, как я и думала, не мечтал о потомстве. Боялся дополнительных усилий, не хотел за кого-то отвечать.
— А может, еще подождем? — робко мямлил он.
— Ну, хорошо, подождем, — согласилась я. А сама подумала: «С тобой только у моря погоды дожидаться!..»
Леша никогда не интересовался подробностями процесса предохранения. Только узнал, что я принимаю какие-то таблетки, — и ничего о них не спрашивал. Поэтому мне достаточно было прекратить их покупать и сделать вид, что все получилось нечаянно.
— Как же так? — потерянно спрашивал муж, когда я через пару месяцев объявила ему о неизбежном. — Ты ведь пила… эти… каких?
— Ни одно средство, к твоему сведению, не дает стопроцентного эффекта, — сообщила я. — Надеюсь, ты в курсе, что беременным нужен максимальный покой и усиленное питание?
Только мы с тобой
Время беременности было для меня, наверное, самым счастливым в жизни.
— Наташка, ты так похорошела! — хором удивлялись все соседки и сослуживицы.— Такое впечатление, что токсикоз у тебя был до этого!
— Женское предназначение — быть матерью! — отвечала я. — Неудивительно!
Что такое этот страшный токсикоз, я за эти месяцы так и не узнала. Однако не упускала возможности, показав мужу какую-нибудь пугающую статью о трудностях будущей мамы, потребовать от него диетического завтрака в постель (а то мне может стать дурно) или не трогать меня до самого отхода ко сну (а то я сейчас нервная и особо ранимая). Леша старался мне угодить, как мог, однако перспектива отцовства все равно не добавила ему способностей и активности. И все-таки разница была ощутимая: его поведение стало мне безразличным. Я полностью сосредоточилась на новой жизни, которая зрела во мне и подавала все более ясные сигналы. Только иногда я «срывалась» на мужа — когда он чего-нибудь от меня хотел.
— Слушай, Наташ, что ты все отворачиваешься? Такое впечатление, что ты меня не видишь…— хныкал он, когда я в очередной раз аккуратно ускользала от близости.
— Я, значит, невнимательная, да? Я о тебе, бедненьком, не забочусь? — возмущалась я и тут же переходила в наступление. — А что со мной происходит, тебя совсем не волнует? Что с животом нужно осторожно, что могут быть преждевременные роды… Да что я говорю о таких сложных премудростях! Хоть бы из приличия поинтересовался, мальчик у нас будет или девочка!
— Ой, а уже известно? — наивно спохватывался он.
— Ты бы еще после родов спросил, — мстительно откликалась я, — это мальчик, и он так барабанит мне в живот, что мне даже на спине лежать тяжело, не то, что всякими глупостями заниматься…
В общем, выполнение супружеских обязанностей плавно сошло на нет, чем я была довольна: излюбленные Лешины приемы мне успели надоесть. Конечно, он мог с горя найти себе любовницу, но меня и это сейчас мало волновало: я знала, что у него не хватит смелости заводить отношения, когда жена в таком состоянии. А мне и без секса было неплохо.
После родов я, естественно, не спешила неограниченно «допускать» мужа к телу. Только по большим праздникам. Он сам уже покорно усвоил: я так устаю, что мне не до этого. Леша, конечно, не способен был толком оценить степень моей «ужасной измученности» (каждый раз, когда Богданчик начинал пищать, молодой отец вздрагивал, как от пожарной сирены), но на всякий случай старался лишний раз не приставать. А я чувствовала удивительный покой. Я — мама! Это же самая благородная роль на свете! Каждый мой жест, вплоть до смены памперса, — важнее всего остального. Я могла валяться на диване в халате (имею право!) до полудня и наблюдать, как кроха учится держать головку.
— Может, мы это… сходим куда-нибудь? — однажды неожиданно «созрел» муж. — А то ты за этими пеленками света белого не видишь.
— Именно это, между прочим, и есть свет! — гордо ответила я. — Более важный, чем какой-нибудь боевик в кино! Но тебе этого не понять…
«Ты не меня любишь!»
Когда Богданчик начал ходить, мы с Лешей уже окончательно превратились в компаньонов, ведущих совместное хозяйство, — и не более. Меня это устраивало. Начало казаться, что мужчины для того и существуют, чтобы способствовать деторождению, а потом выполнять необходимые отцовские функции.
— А почему ты говоришь папе: «Папочка»? — приставал любознательный сынишка. — Твой папа — дедушка Ваня!
— Да потому, глупыш, что ты — это практически я!
Сын морщился, пытаясь постичь мою формулу:
— Но ведь мы разные!
— И все-таки я тебя родила, значит, ты — это часть меня!
— Значит, ты меня родила, чтобы тебя стало больше?
Я удивленно посмотрела на Богдана: устами младенца…
Еще «выгуливая» мальчика в коляске, я понимала, что сейчас мне совершенно ничего больше не требуется. У меня был круг общения, но в основном он состоял из таких, же молодых мамаш, как и я, которые с энтузиазмом обсуждали: «А у вас зубки режутся?» — «А мы уже сами просимся на горшок!» Все остальное вызывало меньше интереса.
Выйдя на работу, я «сдала» сынишку в садик (он не плакал, только вертел головой, разглядывая новую обстановку), но на совещаниях думала исключительно о том, как он там без меня. Богдаша рос задумчивым, ни на что не жаловался, но мне казалось, что теперь я стала отдавать ему не всю себя, — и чувствовала перед ним неловкость.
Ничего, кроме ребенка, меня не радовало, но я чувствовала все больше раздражения и на него. То он к другу просится, то от конструктора не оторвешь… У него появлялась своя, независимая от меня жизнь — и я чувствовала себя брошенной. Однажды, когда сын на мой призыв в третий раз лениво отозвался: «Ну, сейчас!..», я не выдержала:
— Ты настоящий эгоист!
— Это как? — на лице неслуха появилась любознательность.
— Это тот, кто думает только о себе!
— А как же можно не думать о себе? — удивился маленький философ.
— Да вот так — взять и подумать о других! — разозлилась я и в сердцах дернула его за руку. Малыш втянул голову в плечи — мне тут же стало его жалко и я кинулась его обнимать. — Вот я — я ведь думаю только о тебе, глупенький!
— А я об этом не просил, — пробурчал тот, отстраняясь. И я увидела перед собой еще одного мужчину, который от меня отдаляется…
…Леша очень удивился, когда я сообщила ему, что сын сегодня останется у бабушки, а я приготовила его любимые блинчики и купила бутылку вина. У нас сто лет не было романтических тет-а-тетов. Но для меня это был единственный способ вернуть то, что я потеряла… Нет, не любовь, конечно, а радость материнства. Теперь я постараюсь вести себя иначе. Это будет девочка. Она будет похожа на меня. Я смогу передать ей все, что поняла и почувствовала…
— Ну что ты так смотришь — будто я и не жена тебе?
Через несколько месяцев я сообщила Богдану, что у него будет сестричка. И тут мой сдержанный мальчик насупился, отвернулся и с досадой швырнул об стену игрушечной машинкой!
— Что ты, Богдаша? — перепугалась я. — Я думала, ты порадуешься! Она будет маленькая, хорошенькая, будет любить нас, а мы — ее…
— Ты же не меня на самом деле любишь, — вдруг с такой интонацией произнес сын, что у меня все внутри заледенело, — и не эту девочку, которая у тебя будет. Ты любишь с кем-то возиться. Тебе так нравится.
А как нравится другим — тебе все равно! Вот вырасту — и уеду далеко-далеко!..
В эту ночь я не могла заснуть до утра. Ворочалась и не могла отвязаться от мысли: а ведь получается, что маленький ребенок действительно прав. Хотелось любви и внимания — и я сбежала от одного человека, лишив его этих чувств, чтобы насильно «перекармливать» ими другого. А теперь, столкнувшись с тем, что ничего не получилось, я еще раз повторяю то же самое бегство… Если бы я могла как-то исправить свои ошибки, чтобы спасти отношения с мужем и сыном и не заставить страдать еще и дочь! Как это сделать — я еще не знаю. Что ж, тогда постараюсь почувствовать…
Комментарий психолога
Случается, что женщина «убегает в материнство» от проблемных отношений. У нее появляются оправдание всех поступков «благом ребенка» и возможность почувствовать себя для кого-то авторитетом. Однако полностью сосредотачиваться на материнстве, отгораживаясь от всего остального, — весьма опасно. Делая ребенка полностью зависимым от себя, а себя — от ребенка, вы обрекаете на будущие психологические травмы и его, и себя. Маленькому человеку вовсе не нужны неоправданные жертвы. Да, в первые месяцы своей жизни он нуждается в максимуме внимания и заботы, но ему совсем не требуется «отдавать все» и требовать такой же отдачи. Иначе потом он не сможет построить здоровые отношения с людьми, станет беспомощным «прилипалой» или тираном. Ожидая и воспитывая ребенка, нельзя забывать о себе самой. Обязательно делайте «перерывы» в круглосуточном общении со своим малышом, вспоминайте, чем интересовались раньше и обдумывайте, что будете делать дальше.
Автор: alisa222